От партизан до советской власти. Из истории финансов Алтая (1919–1920)
В период Гражданской войны наряду с масштабным военным противостоянием Красной армии и войск антибольшевистского лагеря широкое распространение получила так называемая малая война. О партизанском движении
Наибольшего размаха партизанство-повстанчество достигло на Урале и в Сибири. Методы «малой войны» начали применяться здесь одновременно и белыми, и красными, но особенное развитие они получили именно на стороне пробольшевистских повстанцев. Значительные масштабы просоветское партизанское движение обрело на Алтае. Здесь к осени 1919 года антиколчаковское повстанчество, неразрывно связанное с именами Е. М. Мамонтова
Известно, что партизаны Степного Алтая, как и другие антиколчаковские повстанческие формирования, для организации своей хозяйственно-тыловой деятельности в контролируемых местностях широко использовали так называемый натуральный способ ведения хозяйства — безденежные отношения на основе натурального товарного обмена. Тем не менее, наличные деньги все же зачастую требовались повстанцам для обеспечения текущих нужд, осуществления срочных расчетов с населением и т. п. Кроме того, с проблемами, вызванными дефицитом наличных денежных средств в обращении, партизаны Степного Алтая сталкивались практически в течение первых дней с момента провозглашения в регионе своей власти. Поэтому финансовый вопрос, от которого традиционно зависят все сферы деятельности, всегда был для партизан одним из первостепенных.
В качестве меры по устранению денежного дефицита в местностях, занятых повстанцами, могло стать осуществление эмиссии собственных денежных знаков (бон) — излюбленный способ всех властей периода Гражданской войны. Но сложный процесс организации и обеспечения бумажно-денежного производства требовал затрат значительных сил и средств, а также использования труда квалифицированного персонала. Однако таковыми ресурсами алтайские партизаны не обладали, а финансовый вопрос требовал срочного решения. Поэтому повстанцам для регулирования денежно-финансовой сферы приходилось искать иные меры, не связанные с эмиссией бон.
Вначале были... керенки
К осени 1919 года денежное обращение Западной Сибири было унифицировано краткосрочными обязательствами Государственного казначейства и казначейскими знаками, выпускавшимися правительством Колчака — так называемыми сибирскими или омскими деньгами. Казначейские знаки номиналами 20 и 40 рублей (керенки) изымались из обращения омским Минфином в течение весны-лета 1919 года. «Николаевских», «романовских» и «думских» кредитных билетов в обращении оставалось уже не так много, как это было за год до этого — осенью 1918 года, в момент начала эмиссии, проводимой антибольшевистским Омском. Несмотря на аннулирование и изъятие керенок белогвардейскими властями, огромная масса этих денег оставалась на руках у населения. Их эмиссия активно велась РСФСР, и керенки продолжали поступать в антибольшевистскую Сибирь из прифронтовых территорий. К сентябрю 1919 года антибольшевистскими властями на востоке России была изъята лишь меньшая часть обращавшихся керенок — 1100 млн из 9 млрд рублей (т. е. не более 13 %). Изъятие керенок ударило по благосостоянию провинции. Сибирские обыватели, особенно на селе, не успели в срок, установленный омским Минфином, обменять керенки на «омские» рубли.
Но в итоге, когда о финансовом крахе белой Сибири заговорили западные дипломаты, значительно пострадал и политический имидж колчаковской власти, в том числе и за рубежом. Сложившаяся ситуация в денежном обращении была использована партизанами. Так, с конца лета 1919 года повстанческими отрядами Степного Алтая в целях пополнения своих полевых касс и казначейств объявлялись обязательными к хождению керенки. Эти меры по решению финансового вопроса имели одновременно политическое и экономическое обоснования. Допущенные к хождению керенки, как денежные знаки, обращающиеся при советской власти, отчасти решали насущный вопрос пополнения полевых касс и казначейств повстанцев. Вместе с тем допущение хождения керенок обеспечивало лояльность населения к партизанам, поскольку позволяло сохранить свои сбережения большому числу держателей этих денег (а среди таковых было немало крестьян).
По решению Совета восставших местностей
Как видно из документов, партизаны по политическому признаку строго дифференцировали денежную массу. Согласно распоряжениям партизанского руководства продукты и фураж, реквизируемые осенью 1919 года повстанцами у сельского населения, подлежали оплате деньгами («романовскими», «думскими», керенками), а за неимением таковых — надлежащими расписками. Партизаны активно призывали местное население при расчетах воздерживаться от использования «сибирских бумажек» — денег правительства Колчака. Важным шагом, свидетельствующим об общем укреплении партизанской власти, было заседание Совета крестьянских депутатов восставших местностей Алтайского округа. Оно состоялось 9 сентября 1919 года в селе Леньки Славгородского уезда Алтайской губернии. Третьим из одиннадцати вопросов, рассматривавшихся делегатами, были финансы повстанцев. По нему была принята особая резолюция, разрешавшая исполнительному комитету повстанческих властей заштемпелевать имеющиеся «сибирские» денежные знаки всех достоинств и пустить их в обращение, приравняв штемпелеванные купюры к советским деньгам. Штемпелеванные партизанами белогвардейские деньги в ближайшем будущем по занятии территорий советской властью планировалось обменять на деньги, имевшие платежную силу в РСФСР.
Для привлечения дополнительного объема денежной наличности в кассы повстанцев исполнительному комитету было поручено выпустить краткосрочный революционный добровольный заем разных номиналов. Кроме того, в случае крайней необходимости исполнительный комитет наделялся правом выпуска и определения размера эмиссии бон любого достоинства исходя из степени надобности.
Мысль о производстве советскими или партизанскими властями собственных платежных средств путем постановки штемпеля на белогвардейские деньги была для практики тех лет не уникальной. Известны денежные знаки революционных властей Акмолинска, Мангышлака и Тюмени, изготовленные в 1919 году из «сибирских» денег. Аналогичный способ пополнения полевых армейских касс в конце февраля 1920 года обсуждали в переписке Сибревком и командование
Для периода Гражданской войны и военного коммунизма подобный подход при организации эмиссии был распространен вне зависимости от политической окраски эмитента и политического масштаба его власти. Известно, что для реализации постановления повстанческого Совета о выпуске бон и облигаций займа партизанским районным штабам Степного Алтая был отправлен соответствующий приказ. У населения губернии начали проводить реквизицию бумаги и химических красок.
Но вопрос, связанный с финансовыми мероприятиями алтайских антиколчаковских повстанцев, остается до конца не исчерпанным. Пока не было выявлено документальных источников, подтверждающих осуществление эмиссии платежных средств и ценных бумаг осенью 1919 года алтайскими партизанами. Вещественных источников — образцов «сибирских» денег со штемпелем алтайских повстанческих властей или бон — также найти не удалось. В то же время нет и конкретного опровержения данного факта. Очевиднее всего, что как партизанская денежная эмиссия, так и повстанческий заем остались нереализованными проектами. Хотя резонными остаются вопросы, каким образом партизанским властям еще в течение трех месяцев удавалось пополнять свои кассы денежной наличностью, и по какой именно причине не было в полной мере реализовано постановление Совета крестьянских депутатов восставших местностей о финансово-эмиссионных мероприятиях.
В соответствии с декретами СНК РСФСР
Добившись ряда военных успехов, алтайские партизаны все же не смогли самостоятельно взять под контроль всю губернию. Сказывались типичные для повстанчества причины — отсутствие необходимого количества оружия и боеприпасов, разрозненность действий, отсутствие связи между отдельными отрядами и не всегда должная дисциплина. До момента падения антибольшевистского Омска войскам правительства адмирала Колчака, пусть с трудом, но удавалось сдерживать партизан в Степном Алтае. Ситуация кардинально изменилась в конце ноября — начале декабря 1919 года, когда повстанческим отрядам удалось воссоединиться с регулярными частями Красной армии. Основные административные центры губернии — города Барнаул и Бийск — к
В целях руководства денежно-финансовой сферой Алтайской губернии в соответствии с декретами СНК РСФСР, инструкциями и распоряжениями НКФ РСФСР 10 декабря 1919 года при Алтайском губернском ревкоме начал работу финансовый отдел. Для проведения советской финансовой политики к марту 1920 года в городах Бийске, Змеиногорске, Камне и Славгороде были созданы уездные финансовые отделы. Алтайский регион с конца декабря 1919 года перешел на советскую денежную систему. В условиях Гражданской войны и военного коммунизма она допускала хождение наряду с советскими деньгами кредитных билетов и казначейских знаков царского и Временного правительств, а также ряда ценных бумаг по их нарицательной стоимости. Так, первым финансовым шагом Барнаульского военно-революционного комитета стало объявление об обязательности приема в платежи керенок. В рамках общей практики советской власти в Сибири Алтайский губернский ревком 21 декабря 1919 года издал приказ о запрете хождения на территории губернии белогвардейских денежных знаков.
Аннулирование «сибирских» денег на рубеже
В связи с отменой 21 декабря 1919 года хождения на территории Алтайской губернии «сибирских» денег 23 декабря 1919 года в газете «Власть труда» было напечатано написанное председателем Алтайского губернского ревкома В. В. Аристовым воззвание. Он категорично призывал население отказаться от белогвардейских денег. Эта публикация, пронизанная партизанской патетикой, заканчивается фразой: «Революционный крестьянин или рабочий, не жалевший головы ради дела освобождения от Колчака, не пожалеет и сотни-другой никчемных бумажек, пропавших у него, если необходимо для того же дела». Надо сказать, что такие информационно-пропагандистские шаги в финансовой сфере были не случайны. Среди партизан Степного Алтая оказалось немало держателей «сибирских» денег. На основании приказа по войскам
В дальнейшем эта практика имела развитие. Согласно постановлению Сибревкома от 7 мая 1920 года возмещение убытков населения от участия в партизанских отрядах и от действий повстанцев производилось гражданам, как зачисленным в ряды РККА, так и уволенным после 1 декабря 1919 года по ранению. Пособие также получали и лица, находившиеся при заводах, мастерских и караульных командах в повстанческих местностях. Размер выплаты определялся из расчета месячного оклада красноармейского жалованья и единовременного пособия по аннулированию «сибирских» денежных знаков.
За период деятельности партизанских отрядов в тылу колчаковской армии на руках у повстанцев оказался определенный объем золота и серебра в звонкой монете и изделиях, а также денег различных образцов. Приказом Алтайского губернского ревкома от 30 декабря 1919 года было предписано начать сдачу в Алтайский губернский финансовый отдел всех видов ценностей, имевшихся у партизанских отрядов, а реквизированное партизанами неденежное имущество подлежало передаче в Алтайский губернский отдел народного хозяйства. При захвате населенных пунктов денежные суммы, оставленные белогвардейцами или отобранные у них партизанами, направлялись на нужды вновь сформированных ревкомов. Причем этот конфискационный шаг оформлялся официальным образом в виде соответствующего распоряжения ревкома.
Таким образом, с восстановлением советской власти в течение месяца финансовая, экономическая и хозяйственная деятельность алтайских повстанцев была полностью прекращена к началу 1920 года. С установлением в Алтайской губернии советской власти часть партизанских полков отвели в тыл и расформировали, а другие формирования повстанцев, переподчиненные советскому командованию, влились в
Помня партизанскую бытность
Но зимой-весной 1920 года в управлении Алтайской губернией, в том числе в финансовой сфере, были ощутимы некоторые отголоски традиций повстанчества и партизанской революционности. В январе — мае 1920 года состоялся несанкционированный выпуск денежных суррогатов Бийского уездного ревкома. Аналогичный прецедент имел место и в масштабах всей Алтайской губернии. Этот денежно-эмиссионный проект был непосредственно связан с нереализованной идеей выпуска партизанских бон.
В Алтайской губернии, как и в целом по Сибири, на рубеже
Вполне очевидно, что необходимый запас материалов — бумаги, красок, литографских камней, — который Алтайский губернский ревком планировал использовать для печатания бон, был сформирован именно осенью 1919 года, в «партизанский» период. Утверждать это можно хотя бы потому, что столь значительный материальный ресурс не мог появиться с нуля в условиях жесткого экономического кризиса и разрухи. В своем докладе, направленном в Сибревком в середине февраля 1920 года, председатель Алтайского губернского ревкома В. В. Аристов сообщал: «Денег, присланных Сибревкомом, хватит крайне ненадолго. Очень затрудняет значительный процент крупных (денежных) знаков номиналом 10 000 рублей. Начата подготовка выпуска разменных бон. Если до тех пор не будет сильного подкрепления — перейдем на партизанский способ ведения хозяйства — без денег на основе натуральной повинности». Аналогичные сведения о положении финансов в Алтайской губернии приводятся и в информационном листке отдела управления Сибревкома от 1 марта 1920 года.
Ваше слово, товарищ Земит!
21 февраля 1920 года на заседании Алтайского губернского ревкома по вопросу печатания бон было решено запросить Омск, обратившись по прямому проводу лично к заведующему Финансовым управлением при Сибревкоме Ф. А. Земиту. До получения ответа участники заседания коллегиально постановили «печатание бон пока не производить. Камни же сохранить, а также бумагу, предназначенную для печатания бон».
Но телеграммами за подписью Ф. А. Земита от 22 и 25 февраля 1920 года Финансовое управление при Сибревкоме категорично запретило алтайским властям осуществлять эмиссию бон в масштабах губернии. В Барнаул из Омска было экстренно направлено финансовое подкрепление денежными знаками номиналом не выше 10 000 рублей.
Такая реакция Сибревкома объяснима не только стремлением поддерживать единообразие и порядок в денежном обращении региона. Здесь очевидными были опасения Омска в том, что за финансовым самоуправством вчерашних повстанцев мог скрываться государственный сепаратизм. Известны односторонние проекты бон Алтайского губернского ревкома, выполненные типографским способом, а также эскизы бон, нарисованные тушью и карандашом. Скорее всего, после получения неодобрительной реакции Финансового управления при Сибревкоме и присылки из Омска наличности образцы бон вместе с литографскими камнями уничтожили.
В Советской России в тот период на пике развития политики военного коммунизма активно культивировалась идея тотального преобразования финансово-экономической сферы, основанная главным образом на совокупном введении безденежных отношений и прямого товарообмена. На европейской территории РСФСР эти мероприятия проводились в жизнь, еще сильнее усугубляя всеобщий дисбаланс рынка и денежного обращения. Это отражалось на всех сферах общества, больше всего ударяя по интересам рядовых граждан. Реализация нововведений в окраинных регионах, присоединяемых тогда к Советской России, каковым была Сибирь, была попросту невозможна, угрожая коллапсом не только социальной и экономической сфер, но прежде всего — политической жизни, а это могло повлечь за собой стремительный крах возрождавшихся здесь советских порядков.
В годы Гражданской войны экстремальные условия в политической и финансово-экономической сферах заставляли власть на местах искать способы урегулирования подчас тупиковой ситуации в денежном обращении. Финансово-экономический опыт повстанцев и Алтайского губернского ревкома не был исключением. Использование партизанами безденежных отношений носило скорее вынужденный, чем идеологический характер. Поэтому в целях общей нормализации жизни повстанческим властям виделась необходимой традиционная для экономики схема обмена товаров на деньги и наоборот.
Идейным включением являлся политизированный призыв к массам отказываться от приема белогвардейских денег. (В ряде сибирских городов с восстановлением советской власти еще от 2 до 4 недель продолжалось официальное хождение колчаковских денег и расчеты ими от имени советской стороны.) На практике у партизан и советских властей Степного Алтая деньги (допускаемые к обращению керенки и не рекомендуемые, а затем запрещенные к приему «сибирки») в политическом отношении выступали инструментом агитации и идеологической манипуляции, что в принципе укладывается в общую тенденцию для всех властей того периода.
Рассмотренный пример регулирования денежного обращения открывает и иную грань вопроса. Да, эмиссионные мероприятия партизан, а затем и революционных властей Степного Алтая не были осуществлены в полной мере. Но проделанные ими шаги в этом направлении дают право судить о том, что потенциальные эмитенты позиционировали себя как некий альтернативный центр власти, способный на ведение самостоятельной финансовой политики и хозяйственной жизни в той степени, насколько это было возможным в партизанских условиях, во многом сохранявшихся и в период Алтайского губернского ревкома. И вне зависимости от степени легитимности власти и ее политической окраски ключевым способом решения финансовых проблем всегда оставался один — осуществление денежной эмиссии.